Понятия и термины современного литературоведения с примерами

Интертекстуальность – это… (в постмодернизме)

Интертекстуальность – основной прием постмодернистов, который заключается в глобальном цитировании.

Пример интертекстуальности: Бегбедер в своем романе «99 франков» называет главного героя Октав, ссылаясь на роман Де Мюссе «Исповедь сына века». Свое творение постмодернистский автор называет «Исповедь сына тысячелетия», так как роман выходит в свет в 2000 году. Бегбедер активно использует прямые цитаты, например, пропагандистские лозунги нацистской Германии на оригинальном языке. «99 франков» —  антиутопия на уровне интертекста. Эпиграф из Хаксли и последняя фраза «добро  пожаловать  в  прекрасный  новый  мир»  — аллюзии на знаменитый роман об обществе будущего. Кроме того, в антиутопии «99 франков» постоянно встречается имя Д. Оруэлла, и многочисленные ассоциации с «1984». Например, «Всевидящее око» из тоталитарного мира Оруэлла прижилось в художественном пространстве Бегбедера: институт медиаметрии ввел новую систему слежения за потребительскими характеристиками покупателей. «Большой брат» не сходит с уст коллег Октава. Таким образом, читателя не покидает эффект присутствия чужого текста в произведении Бегбедера.

Симулякр

Симулякр (в литературе) — это понятие, появившееся в античной мысли для характеристики таких образов, которые выражают душевное состояние, фантазмы, химеры, фантомы, призраки, галлюцинации, репрезентации снов, страхов, бреда. Это одно из ключевых понятий постмодернистской эстетики и поэтики — образ образа (знак второго, третьего и последующего уровней по отношению к художественному образу). Если художественный образ обозначает предмет или явление, то симулякр симулирует реальность, подменяет ее аналогами, несуществующими в действительности. Например, в рассказах сборника «Желтая стрела» В. Пелевина выходит на первый план проблема симуляции бытия — симулякров массового сознания. Автор обращает внимание читателя на сигнал тревоги по поводу перспективы развития современного человека. Он задается вопросом, как выйти за пределы симулякров бытия, как снова воссоединиться с миром.

Пример симулякра: Ложный образ можно найти в романе Фаулза «Любовница французского лейтенанта». Главный герой ищет окаменелости и никак не может понять, что на самом деле окаменели Эрнестина, и ее тетушка, да и сам он давно напоминает один из своих экспонатов в пассивном плавании по течению мысли своей догматической эпохи. Показательным в этом плане является реплика доктора Дрогана о том, что о людях мы знаем меньше, чем об окаменелостях. Автосимулякр Сары Вудраф — ложное представление о себе, которое она культивирует и поддерживает. Оно побуждает окружающих выражать негативное отношение к ней. Это провокация в адрес Чарльза Смитсона, ему предлагается познать истину в форме сомнительной истины. Тем самым он получает возможность преобразиться и обрести подлинную личность.

Жанрообразующее значение симулякр обретает в романе-антиутопии (что это?). В этом примере создание симулякров — социальная психотехника, которая направлена на порабощение граждан в тоталитарном государстве. В романах Замятина «Мы», Оруэлла «1984», Хаксли «О дивный новый мир»  неполноценная и стандартизированная жизнь героев на уровне пропаганды становится эталонной и идеальной формой бытия.

Литературный архетип

Архетип — часто повторяющиеся образы, сюжеты, мотивы в литературных произведениях. Это прообразы, собранные на основе человеческого опыта, передаваемого из поколения в поколение.

Пример литературного архетипа: Бегбедер в романе «99 франков» воспроизвел жанровую традицию антиутопии («О дивного нового мира», «1984», «Мы» и т.д). Фаулз в романе «Женщина французского лейтенанта» использовал сюжетную канву викторианского романа (Диккенс, Теккерей). В романе Кобо Абэ «Женщина в песках» есть архетипические образы воды, песка, пустыни, города, ворона и т.д.

Пастиш в литературе – это…

Пастиш — передразнивание литературного образца. Автор сознательно деформирует основные черты оригинала. Это ироничная, пародийная игра.

Пример пастиша: В романе Голдинга «Повелитель мух» передразнивается классическая робинзонада. Автор саркастически высмеивает философскую платформу эпохи Просвещения, показывая реальное поведение людей на необитаемом острове. Если Робинзон Крузо сумел сохранить твердость духа и веру в бога, организовать быт и достойно продержаться в изоляции довольно долгое время, то герои Голдинга перессорились, поубивали товарищей и превратились в дикарей.

Китч в литературе — это…

Китч – «дешевый» — стилистический компонент массовой культуры, имитация искусства в промышленный масштабах. К примеру, садовый гном и очередной роман Дарьи Донцовой. Китч – это подражание внешней стороне искусства, которое характеризуют мнимая значительность, дешевый пафос и культ тривиальных житейских истин типа «пол – внизу, потолок — вверху» Ионеско. Авторы заменяют сложное многогранное содержание простейшими эмоциями и рефлексами – эротика, страх, ужас.

Пример литературного китча: романы Стивена Кинга. Автор ориентируется на кинематографию и пишет готовые сценарии к триллерам. Эффекты и сюжетные ходы повторяются из романа в роман. Они рассчитаны на примитивные рефлекторные реакции в потребителе: его слегка пугает происходящее, он строит догадки, а «неожиданные» ходы либо подтверждают, либо опровергают их. Описания похожи на режиссерские ремарки к сценарию: они кинематографичны и полностью воспроизводимы на экране.

Травестия – это…

Травестия — литературный прием, который представляет собой повествование о высоком в низком литературном стиле.

Пример травестии в постмодернистской литературе: в романе Барнса «История мира в 10,5 главах» о происхождении мира рассказывается в подчеркнуто сниженном стиле. Лексика разговорная, используются просторечия и жаргонизмы. Образы Ноя и членов его семейства напоминают карикатуры. Легенда сатирически переиначена. Барнс показывает не историю, а пародию на нее.

Бурлеск – это…

Бурлеск — литературный прием, который представляет собой повествование о низком в высоком литературном стиле.

Пример бурлеска в постмодернистской литературе: в романе «Жизнь. Способ потребления» Перек возвышенно отзывается о бытовых мелочах, окружающих героев. Акцент смещается на вещи, люди при этом выглядят лишь атрибутами вещественного мира, которые как-то объясняют закономерности и изменения, происходящие в нем. Предметы обретают самостоятельную значимость вне зависимости от их владельца. В романе скрупулёзно, в духе натурализма изображаются малейшие детали подобно литературным героям прошлых эпох.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Читайте также:

Чего вам не хватает или что вам не понравилось в этой работе?

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Adblock
detector