Музыка революции в поэме Блока «Двенадцать»

(326 слов) 29 января 1918 года Александр Блок, закончив поэму «Двенадцать», записал в своём дневнике: «Сегодня я – гений». Чувство ритма, фонетическая организация стиха и музыкальность всегда были отличительной чертой почерка Блока. Правда, во многих его стихах, бывало, звучал только звук, без смысла. Но в марше двенадцати апостолов, ничего не жалеющих и ко всему готовых, слышится не только звук, но и смысл, и боль. На фоне черно-белых тонов революции Блок исполняет музыку души, и ноты этой музыки свистят хлёсткой вьюгой, заставляя писателя корчиться от холода, но радоваться его свежести. Конечно же, время повлияло на его отношение к революции: из восторженного приветствия оно перевоплотилось в отрицание. Однако тогда, в пылающем Петрограде 1918 года, он слышал таинственную «музыку революции».

Блок, последний дворянский поэт страны, ощущал эпохальную ответственность на своих плечах за вымирание традиционной культуры и идеологии, и потому улыбался революции неуверенно, с надеждой на «фениксное» перерождение родины, которой, как посчитал автор «Двенадцати», было необходимо погрузиться на самое дно, оттолкнуться и вознестись к небу. Блок – не антигуманист, он жалеет невинный «рабочий народ», жалеет старушку, которая хочет одеть ребят в эти неразумно огромные большевистские плакаты,  жалеет старый мир, который, словно безродный пёс, поджимает хвост. Однако ещё больше ему жаль Россию, его женщину, которая ещё недавно ела шоколад Миньон и ходила в кружевном белье, «толстозадую» и «толстомордую» Россию-Катьку. В конце её убивают, вместе с ней – прежние идеалы писателя. В кровавых залпах двенадцати, в шипении уличных костров, в стройном звуке маршей ему слышится властный призыв будущего. Он зовет и его, Блока, провозгласить новую эру, которая принесет долгожданное обновление.

Будто бы надеждой на воскрешение России появляется Иисус Христос. Кому, как ни Христу, нести царствие справедливости и лучшей жизни? Двенадцать его апостолов несут оружие правды, а, следовательно, гибели. Но, к концу своей жизни, Александр Блок изменил взгляды на революцию в противоположную сторону, утопая в депрессии. «Cлопала-таки поганая, гугнивая, родимая матушка Россия, как чушка — своего поросенка.», — напишет он в мае 1921 года. Однако при всем своем разочаровании поэт никогда не забывал чарующую музыку революции и не отрицал того, что был пленен ею.

Автор: Жанель Мурат