Краткое содержание рассказа Михаила Шолохова «Чужая кровь»

Рассказ «Чужая кровь» завершает цикл «Донские рассказы» великого русского писателя Михаила Александровича Шолохова. События, описанные в нем, разворачиваются на Дону в 20-е годы прошлого столетия в период братоубийственной Гражданской войны. Автор показывает читателям пожилую казачью чету добрыми, мудрыми, великодушными людьми, способными, несмотря на гибель своего родного сына, находят в себе силы спасти и принять чужого сына, полюбить юношу, как родного. Шолохов в своем рассказе «Чужая кровь» воспевает величайшее чувство родительской  любви, сострадательности, терпения. Они помогают старикам быть мудрыми и бескорыстными,  противостоять классовой вражде, сохранить человечность.

Лаконичное изложение данного произведения, представленное на сайте Литерагуру, поможет вспомнить полный трагических событий сюжет, что сократит время подготовки к занятиям по творчеству писателя Михаила Шолохова и даст возможность иначе, через призму современности, посмотреть на те события.

Краткое содержание

Часть 1. Проводы сына

Дед Гаврила всегда просыпался ночью, после того, как раздавался крик первых петухов. Он подолгу просиживал около дома, покашливал, курил и размышлял о своем единственном сыне, который пропал без вести во время Гражданской войны.

Гаврила – пожилой крестьянин, ворчливого и упрямого нрава, ненавидевший красную армию и советскую власть.

Во время наступления красных частей он собственноручно обеспечил сына Петра снаряжением:  приобрел ему хорошего скакуна,  оседлал дедовским седлом с уздечкой и напутствовал парня верой и правдой послужить царю и Отечеству, как несли службу ранее мужчины их рода – деды и прадеды, да не посрамить честь и тихий Дон.

Часть 2. Известие о гибели Петра

Спустя месяц после ухода Петра на службу заявились в станицу красноармейцы. На войне сын отличился храбростью и получил погоны офицера, Гаврила же упрямо, по-стариковски, в Филипповке продолжал относиться с ненавистью к проклятым большевикам, им назло ходил с царскими наградами на груди, покуда председатель сельсовета не приказал их поснимать. Герой поснимал ордена, и  в его душе  поселилась горькая, будто цветущая полынь, обида. Она с каждым днем нарастала, все больше укоренялась в сердце пожилого крестьянина, роднилась с злобой.

Когда Петр ушел на фронт, а потом и пропал без вести, их крепкое подворье и солидное хозяйство стали приходить в упадок. Коней увели – сперва белогвардейцы, потом красноармейцы, а последняя невзрачная лошадка досталась махновцам. Постройки на подворье разрушались, теперь в них стали хозяевами мыши. У старика опускались руки: без сына текущая работа утратила свой смысл, стала ненужной. И лишь по весне не удержался крестьянин, поставил в упряжь быков и занялся вспашкой поля и посевом пшеницы.

Возвращались с войны соседи, но про сына Гаврилы они ничего не знали. Тем не менее, пожилые родители ждали Петра, не теряли надежды на его возвращение. Они пошили сыну полушубок, справили сапоги и папаху, которая теперь висела на гвозде, будто он на минутку вышел и сейчас зайдет в хату.

Как-то старик застал супругу оплакивающей их сына, она обнимала новую, приготовленную ему папаху. Гаврила наскочил, сбил с ног супругу, выхватил папаху. От той поры у женщины начал дергаться левый глаз и покривился рот.

Спустя время из Турции возвратился еще один сосед, который служил с Петром в одном  полку. Он поведал старику, что Петр погиб в бою с красными.

Часть 3. Расправа с продотрядниками

Скоро станица наполнилась слухами о выполнении плана продразверстки, а также о бандах, появившихся в низовьях  Дона. Гаврила не был в исполкоме, и эти новости до него не дошли. Но как-то раз на их подворье вместе с председателем пришли трое красноармейцев из продотряда. Их главный приказал собрать с дворов излишки зерна, и старик был вынужден отдать пшеницу.

Гаврила еще был в доме, собирался во двор, но тут наскочила кубанская банда, и открылась пальба, в ходе которой всех продотрядчиков убили.

Часть  4. Выживший

Вскоре выстрелы прекратились, и стало тихо. Бандиты скрылись. Старик принялся осматривать тела погибших и заметил, что начальник продотряда еще подавал признаки жизни. Это был совсем молодой паренек. Гаврила с большими усилиями затащил его в горницу, обмыл прохладной водой, долго растирал шерстяным носком. Наконец  до слуха старика донеслись глухие и редкие удары сердца раненого.

Часть 5. Петр-Николай

Четыре дня лежал в доме Гаврилы и его супруги белокурый парень, будто мертвый, но сердце его продолжало биться. Потом у раненого поднялся жар. Супруги около трех месяцев выхаживали юношу, заботились о нем, привыкли и стали называть его именем своего погибшего сына – Петром. Когда начальник пришел, наконец, в себя, то представился им как Николай. Но те так и продолжали называть его Петром.  Николаю на тот момент было 19 лет, он был коммунистом, родился парень на Урале.

Часть 6. Новый сын

По весне Николай начал ходить. Парень был высокого роста. Он уже оправился от ран, но правая рука, которая была сломана, срасталась медленно и почти не подчинялась ему. Гаврила с женой отдали Николаю приготовленную для сына одежду.

Часть 7. Николай соглашается остаться

Николай оказался, по сути, сиротой. Отца он потерял в семилетнем возрасте, тот был убит в пьяной драке, а мать, оставив сына, пошла к подрядчику. Рос мальчик на чугунолитейном предприятии. Там же и начал работать. Николай – коммунист, и теперь это непонятное и чужое слово старикам не было столь уж страшным.

Когда они узнали, что у Николая нет родителей, то предложили парню остаться у них вместо погибшего сына. Тот согласился летом жить у них в Филипповке, а дальше время покажет. Обращаясь к Гавриле, Николай называл его «отец», и это слово согревало сердце старика.

Часть 8. Письмо с Урала

Новый сын оказался трудолюбивым, хватким, он работал по хозяйству со стариком наравне, поднимал приходящее в упадок подворье, даже с поврежденной рукой. Но под осень получил Николай с родного Урала письмо – его приглашали поднимать завод.

Часть 9. Отъезд Николая

Николай в течение нескольких дней раздумывал, был на распутье, мучился, колебался. Он принял решение – ехать поднимать родное производство, именно это ему подсказывали совесть и коммунистический долг.

До поворота дороги Николая подвозил Гаврила. Они простились. Старик понимал, что Николай уезжает навсегда. И вскоре  ветер принялся закручивать пыль по тем местам, где проходил  его названный сын.

.