Анализ пьесы Пушкина «Борис Годунов»

Мифологический метод исследования в литературе

Мифологический метод исследования в литературе — это способ восприятия, анализа и оценки произведения, где за основу берётся религия и фольклор. Его предтечей была средневековая герменевтика (искусство понимания смыслов и интерпретации текстов) и поздние исследования братьев Гримм в области фольклора. Зародился Мифологический метод в 30-е годы XIX века в Западной Европе под воздействием Шеллинга и братьев Шлегелей, которые утверждали, что в основе каждой культуры лежит мифология. В России получил распространение в середине XIX века и связан с именами Буслаева, Афанасьева и Проппа. В эпоху Символизма в XX веке этот метод получил второе рождение в неомифологической школе.

Загадки «Бориса Годунова»

Трагедия Пушкина «Борис Годунов» считается одной из самых сложных в его творчестве, и бытует мнение, что ещё ни одному режиссеру не удавалось поставить её действительно хорошо. Литературоведы посвятили ей множество исследований, но так и не смогли разгадать её загадку. Есть версии, что в образе Самозванца Пушкин изобразил себя (внешнее и внутреннее сходство), в а образе Бориса — правившего тогда Александра I (они оба цареубийцы), что сцена в корчме на Литовской границе заимствована из оперы Дж. Россини «Сорока-воровка», а Гришка Отрепьев — это предвестник декабристского восстания («умён, приветлив, ловок», пушкинский Димитрий, кстати, напоминает декабриста хотя бы романтическим возгласом «стократ священ союз меча и лиры!»).

 Тема власти в произведении

Главная тема трагедии Пушкина — это власть, к которой стремятся почти все персонажи, они страстно желают заполучить её, проявляя тем самым свою гордыню. А между тем, по православной традиции, царская власть — это священная обязанность правителя перед Богом и народом, так сказать, крест, который он должен нести. Но никто из героев не относится к ней подобным образом, а значит, власть Бориса, Димитрия и кого бы то ни было из дворян не может быть богоугодной.

Народ молится Богу за царя, а так как царь отвечает за благоденствие народа, значит, он молится сам за себя. Таким образом, возникает прочная взаимосвязь Бога, народа и монарха, их взаимоответственность, отсюда и фраза «прогневали мы Бога, согрешили: // Владыкою себе цареубийцу // Мы нарекли». Следовательно, начало всем описанным бедам народным положило убийство Димитрия, и власть Годунова в основе своей греховна. Интересно, что сам исторический факт убийства царевича не доказан, возможно, поэтому эта мрачная и тем самым притягательная история уже стала нашим национальным мифом.

Образ исторической личности: Димитрий (Лжедмитрий)

Образ Самозванца в трагедии Пушкина целиком пропитан христианской символикой. Во-первых, сразу читается мотив воскресения царевича (а может, и Иисуса, но судя по настроению произведения, писатель слабо верит в его счастливую возможность). Во-вторых, проводится параллель между истинным Димитрием, принятым «в лик ангелов небесных», и Самозванцем, «неким духом в образе царевича», которого «Тень Грозного усыновила». И если первый ассоциируется с Христом, то второй — явно, с Антихристом. По церковным преданиям, души умерших приходят не просто так, а в связи с «бесовски мне мечтаниями», а идея Димитрия о самозванстве и его жажда власти вполне подходят под это определение. К тому же, Гришка в Литве не скупится на несбыточные обещания, как Антихрист в начале своего прихода, когда он казался всем добрым и щедрым.

Образ Бориса Годунова

Образ Бориса обрисован Пушкиным неоднозначно и, в целом, схож с реальной исторической личностью. С одной стороны, это идеальный правитель, заботящийся о народе, ищущий его любви и обладающий «высоким духом державным» (сразу приходит на ум Софокловский Эдип, тоже, кстати, цареубийца). Он всячески стремится подчеркнуть законность своего престолонаследия и продолжить государственную традицию. Борис трепетно относился к детям, есть исторические свидетельства, что он проводил с ними гораздо больше времени, чем другие правители и находил в этом  душевное успокоение. В пьесе про него говорят: «А он умел и страхом, и любовью, // И славою народ очаровать», и вот здесь мы переходим к отрицательной стороне личности Годунова. Слово «очаровать» во времена Пушкина употреблялось в значении «околдовать», монах Пимен говорит о Борисе: «Его любимая беседа: кудесники, гадатели, колдуньи» (то, что реальный правитель к ним обращался — факт исторический), а в православии это считается грехом. К тому же, Борисово алкание власти свидетельствует о том, что его либеральная политика вызвана не любовью к народу, а желанием возбудить к себе его любовь, потешить самолюбие, потому и наступает разочарование: «Вот черни суд: ищи ж его любви!».

Ещё одна деталь: Годунов воспринимает совесть как голос Божий, основу душевного равновесия (Иоанн Златоуст, кстати, говорил о том же), а если она не чиста, «тогда беда! Как язвой моровой // душа сгорит..» — тут снова параллель с православием: апостол Павел говорил о «сожжённых совестью», а Иоанн Златоуст, что «огнём поедает совесть». В этом же своём монологе Борис упоминает о «мальчиках кровавых в глазах». Это, известное в те времена, Псковское выражение о крайнем напряжении, связанном с приливом крови, в устах царя звучит практически как признание своей вины.

Идея трагедии «Борис Годунов»

Основная идея пьесы заключается в том, что Бориса погубило его властолюбие. На протяжении всего действия он находится в конфликте со своей совестью, и единственный выход для него — это покаяние, но не в современном понимании этого слова, а в древнегреческом — » перемена мнения» — то есть отказ от престола и пострижение в монахи. Проблема в том, что Годунов так чужд православия, что даже на смертном одре не спешит каяться: «Повремени, Владыко патриарх, // я царь ещё…», — ему просто некогда — он передает власть сыну и советует, как должно себя вести. С одной стороны, это демонстрация любви к своему ребёнку, но с другой, «кто любит сына или дочь более, нежели Меня, тот не достоит Меня…».

Итак, само стремление Бориса к власти и пути её достижения наложили проклятие на него и на народ русский, но искупление греха невозможно, ввиду его человеческой природы. Воскресение богоугодного царевича тоже недостижимо. И в финальном мрачном «народ безмолвствует» заключается все настроение пьесы и её посыл.

Автор: Анастасия Баркова