Злострастие Олега ЛСП в композиции «Канат»

Что значит мейнстрим?

Принято считать, что мейнстрим однозначен, однообразен и кишит пошлостью заурядного характера культурных продуктов. Он всегда дает преимущество грубым коммерческим амбициям, неся в себе главную цель нахайпить и нахаслить побольше. Цель, примитивирующую творчество.

Какова же тогда значимость личности автора мейнстримовой композиции? Что нового может внести талант на фабрику музыкального фаст-фуда, копирующуюся по циклам пропиаренных фишек? Наблюдая бурное развитие интернет-артистов, выросших из очередного мема, можно окончательно убедиться в плачевном состоянии массовой культуры. Но позвольте! Есть на нашей сцене примеры, разбивающие вышеперечисленные шаблоны. Хотя они и относятся к мейнстриму, их творчество нельзя отнести тривиальным явлениям на потребу всепоглощающему пиплу.

Особенности творчества ЛСП

Белорус Олег ЛСП — далеко не последняя фигура в современном русскоязычном хип-хопе. Своим самобытным, модным и мелодичным стилем исполнения он покорил поклонников рэпа и электронной танцевальной музыки. Так, на мой взгляд, успех Олега, приносящий ему немалый доход, полностью оправдан. Его творения с поразительной скоростью выкупаются народом и становятся хитами, неся в себе практически все признаки мейнстрима: легко запоминающиеся фразочки, идеальный для тусовки звуковой фон, актуальные темы и использование звуковых фишек, таких как автотюн, например.

ЛСП привлекает искренней сентиментальностью, не особо свойственной массовой культуре. Изображаемое им творческое пространство пропитано эмоциональными красками автора. В лирическом герое рэпера сочетание несочетаемого: задор массовой культуры и стремление обратить внимание слушателя к своим внутренним терзаниям, осуществляемое в художественно-обработанных колоритах аллегорий и эпитетов.

После его ссоры с Oxxxy часть публики охладела к музыканту, но в некоторых сей инцидент пробудил еще более острый интерес к реальному человеку, стоящему за лирическим героем Олега. Кто бы что ни говорил, но его вклад в рэп-индустрию новой школы бесценен.

Разбор песни ЛСП «Канат»: значение главного символа

Обратимся к песне «Канат». В заглавии — древний спортивный инвентарь, с коим большинство из нас познакомились младшеклассниками на физкультуре. Верно, многим канат с юношеских времен ненавистен наравне с дневниками, тихим часом и манной кашей. Канат… Для чего он тут? Какую роль играет в сюжете, как влияет на героя и героиню? Для них это, прежде всего, тропа. Отнюдь небезопасный путь из «А» в «В». Для прохождения этого трипа хорошо бы быть спортсменом-акробатом из труппы цирка и знать, как нужно идти «так, как надо». Герой не спортсмен по духу, не мастер спорта — марафона по судьбе с препятствиями. Но выхода нет: он уже на этой тропе, да еще и вместе со столь важной своему сердцу девушкой, которой посвящена песня. Канат — это исторический старожил мирового спорта, свою историю ведущий аж с предыдущей эры! За пучину пролетевших эпох канат не изменил своих свойств, как и тактика обращения с ним все та же. По нему надо ходить «как надо», как учат тренеры на детских секциях. Но парень не в силах пройти «как надо», он падает. Вместе с ним и она…

Музыкально-лирическая зарисовка воспевает роковое падение героя и героини вслед за ним. Оплакивающиеся события, скользя от почти баса до почти тенора, переливается истеричным воем, красивым и мелодичным. В припеве рэпер голосом пару раз намекает на субъективное эмоциональное восприятие. Растягивая последнюю «у» во фразе «Вместе мы шли по канату-у!..», Олег заставляет нас прочувствовать вселенское отчаяние картины.

Вторая строчка «Но я шел не так, как на-адо!» подтверждает обреченность с несколько другого ракурса: ЛСП тут частями изменяет нотный поток, прибавляя ему роковой характер, и добавляет в интерьер обозначенные последней строкой детали, точнее, фигуру героя и его движения ходьбы — «камера» чуть отдаляется, освобождая им место. Рефрен — двойной повтор фразы «И я упал!» наполняют нас глубоким мраком и шепчут горьким послевкусием об ужасе падения лирического героя, ловко и виртуозно перетекая в строки, утверждающие положение героини: «Вслед за мной и ты упа-а-ла-а!..»

В завершающей строке автор, резко прогулявшись по дальним нотам и затянув до схожего с эхом звука последнее слово, насыщает наше представление его картины ощущением условной пейзажной красоты, роковой красоты жизненной тропы. В акте нашей пьесы, называющейся припевом, поставлена сценка-метафора переживаемых душой событий в жизни автора.

О ком пишет ЛСП?

Перед тем, как окунуться в сюжетный ряд куплетов, убедимся в том, что центральный герой Олега — художественная модель, прообраз самого музыканта. Певец часто говорит о личном, обнажая слушателю свою душу, жалуясь на бури, терзающие её. Смело утверждаем, что в композициях «Что-то еще», «Зачем мне этот мир», «Мне скучно жить» и тому подобных нашему вниманию представлялся сам автор. Доказать это просто — необходимо найти общее во всех образах-рассказчиках от первого лица в треках и обозначить все повторяющиеся схожести — в них автор! Везде у Олега разочарование в мире; неудовлетворение жизнью и собой, абстрагирование себя от общества. Далее — по этим характеристикам спокойно определяем подлинность протагониста стихотворца в «Канате». Да, действительно, образ нам представлен все тот же: обреченный, грешный и несчастный.

«Личные» стихотворения у ЛСП наполнены грустью и тоской, напоминающей Онегинский «splin» (тоску) избалованного всеми радостями жизни человека. В песне «Что-то еще» герой делится с нами тем, что ему неловко и чуть даже стыдно не желать ничего, кроме «девок, бабок и таблеток», ведь «есть же что-то еще!». Но дальше хандра лишь подтверждается и усугубляется: появился кеш, девочки, дурь, а жить всё равно скучно. И «зачем мне этот мир?!» — недоумевает Олег, признаваясь в душевной ненависти к людям и всепобеждающей любви к себе. Знакомая русской культуре «ловушка» безудержного увеселения эго, да бесконечных материальных блаженств — это магистральная тема всей «личной лирики» ЛСП. В ней раскрывается его истинное лицо, вызывающее жалость. Примыкающие композиции к трекам об Олеговой «ловушке» показывают, что и товарищество, и любовь у лирического героя зачастую отравлены смрадом его личного «trap’a» («ловушка», англ.)

В чем смысл трека «Канат»?

Припев, в котором удачно обрисована метафора с канатом, раскрывает основную суть сюжета. Герой не смог пройти канатную дорогу, упал. Вопросов возникает уйма: почему не смог? Почему за ним упала и она? Как они очутились на столь ненадежной тропе?

Первый куплет погружает нас в еще один «метафорический слой», более глубокий, дополняющий сравнительную зарисовку припева, ведя сюжет к ней и служа ему помощником в раскрытии образов и идей. За всеми этими слоями метафор запрятана настоящая быль, основа задумки произведения, скорее всего, из жизни Олега.

«Каждому дьяволу положен свой ангел…» — таким утверждением открывает первый куплет певец. Вообще постоянно у ЛСП мелькают утверждения какого-либо жизненного закона, как бы незыблемого в нашем мире, безусловного механизма Вселенной. Вот очередное. Дьяволу — ангел! «Инь» необходимо слиться с «янь», ночи сменить день, а затем обратно, людям ступать на белую полосу судьбы после черной, землянам с её притяжением падать вниз после прыжка вверх — в этом мировая гармония.

У ЛСП нестандартное, вольное творческое мышление, позволяющее ему в вопросах тайн мироздания опираться на собственные ощущения — свойство поистине поэтической натуры. Тьма и свет, он и она. Дьявол — это он. В экспозиции, бегло сливающейся с завязкой, он загнивал на городской свалке. Дьявол, чей дом под землей, снизу, встретился с Ангелом, что живет на небе, сверху, посередине — на Земле людей.

Выражение «городская свалка» значит очень много у лирика, любящего толки об обществе. Если город — это в компактных размерах модель цивилизации, то свалка — это отведенное цивилизацией темное, грязное место, куда скидывают весь человеческий мусор и где вечно царят вонь и смрад. Это зона отчуждения, ущербная территория. Дьявол чах в своей тьме именно там; предположу – возможно, даже не отбывая какое-то общественное или роковое наказание, а напротив, питаясь темной энергией (хотя едва ли, ведь дева нашла его совсем без сил). Не только темные могут быть в таких местах — там появилась ОНА, Ангел, определенно по хозяйственным делам. Дева-ангел у ЛСП чуткая, заботливая, добрая, а смысл её жизни в трудах во благо людей. Ей, конечно же, стало жаль Дьявола — как мы помним, нередко жалость сеется зерном любви в девушке и быстро прорастает. «Запачкав девственные крылья пылью, унесла, ведь я был таким жалким…» — сквозь строки, распеваясь и разливаясь нотами, сочится антитеза героев: она — с девственными крыльями, сияющими в нашем представлении чистым светом душевной красоты; он — в пыли, коей дева героически пачкается. Антитеза, поражающая затем слияние.

Дьявол в пыли? Пыль обычно оседает на забытых вещах, на людях реже — в случае, если человек не один день находится в грязи и едва двигается. Дьявол усыпан пылью — значит, слаб, грязен снаружи и изнутри, сломлен. Он в пыли, как забытая вещь — значит, положение его плачевно. Свет берет Тьму под крыло своей заботы. Вот оно — взаимовлияние, ищущий гармонию танец противоположных оттенков. Любые социальные и личные отношения несут в себе аналогичную схему, происходит сочетание противоположностей.

Нет на Земле абсолютно одинаковых персон, это подчеркивает факт вечного слияния супротивных красок; в нем ЛСП подсознательно видит всю суть мира homo sapience — мы можем относиться друг к другу враждебно, имея на то любые причины, будь то несовпадение музыкальных вкусов или разные манеры жестов и поведения. Но смысл общественной машины в торжестве гармонии и света.

«…Мой сухой хворост обрел свою зажигалку…» — неожиданно бытовая и приятная метафора взаимодействия героев. В таком взаимодействии очевидна неравноценность героев: даруя ему огонь, сама Дева-Ангел никаким образом не меняется. Она — это активный творец света, настоящий небесный ангел, сладостно слепящий светом любви. А её Дьявол — ранее погибавший, бессильный и покалеченный, верно, бывший Служитель Ада. В нем нет энергии, им правит лишь вдоволь накормившая его собой атмосфера человеческой свалки. Он иссох и лишился своих неземных сил. А она — зажигалка, как и любая девушка для мужчины — способная воспламенить его существо пламенем жизни. Странно: ангелу не свойственно работать с огнем, это же царство Сатаны вымощено пламенем, губящим жизнь. Метафора этой строчки отдельна от метафоры её окружающей зарисовки — иначе бы огонь олицетворял тьму, Адское пекло и смерть. Здесь Ангел зажигает героя пламенем страсти, любви, жизни. Степень силы возгорания неясна, и, скорее всего, мизерна, но она есть, как огонек надежды.

…И мы поселились в моем замке те-емном, где ты проводила уборки упо-орно, но порядок не при чем… Ты просто обручилась с обреченным!..

Сюжет не перестает запутывать и дивить. Все это время Дьявол имел не просто дом — целый замок. Эпитет колорита замка (как бы внешнего, но как бы и духовно-энергетического) затягивается на завышенном голосе, увеличивая на картине мрак черных стен и высоток, в которые заключено владение нашего темного героя. Далее мы наблюдаем частичный параллелизм со следующей строкой: в этом случае растягивается характеристика трудового настроя героини «упо-орно». Ей нужно было избавить дом от тьмы, но ведь замок, чей хозяин из Подземного мира, насквозь пропитан ядовитой энергетикой, злорадостно отрицающей жизнь, свет, любовь.

Но она «…просто обручилась с обрече-енным…». Финальная фраза перед припевом разрушает строение созданной первым куплетом метафоры, проникая в явь, запрятанную в слои загадок, и нам смутно виднеется, как сказка мешается с правдой. Дьявол не может быть обречен — он и так уже дьявол, изгнанный небожитель. Фраза отходит от всей предыдущей сказки, и явь в ней раскрывает фундамент образа главного героя: он обреченный, несущий в себе, видимо, немало зла, грехов и пороков. Живший по-дьявольски, в конце концов, герой осознал, что обречен на одиночество, ведь с такими характеристиками ему нет места возле этой прекрасной девы, рано или поздно она станет такой же падшей, как он, значит, утратит свое целительное влияние и небесное очарование. В центре внимания сейчас — слияние черного и белого, в миноре воспетое Олегом.

Далее в звуковом содержании произведения торжествует, взрываясь барабанами и громкими слегка грубыми аккордами, припев. В нем наше око смело уходит далее по логике сюжета. В куплете все внимание и вся надежда на процесс взаимодействия героев, поэтому здесь — вариант первый — они уже шагают вместе, доверяя друг другу, то есть их борьба за общее благо на следующем уровне. Если ранее они боролись сами с собой, то теперь — с препятствиями пути. Второй вариант, более логичный — путь героев «по канату» — это и есть построение отношений, очищение, стремление к духовной благодати и гармонии.

Смысл финала: почему любовь закончилась могилой?

… Я так хотел раскрасить мир в яркие цвета, Но в моих акварелях была ядовитою вода…

С этих слов начинается второй куплет, прямо отсылающий слушателя к теме наркотиков. Именно наркотические вещества и есть та самая «ядовитая вода» в жизненной акварели героя, благодаря которой на холсте его жизни искрятся яркие цвета. Но наркотики — это яд, и поэтому холст судьбы «художника» отравлен. И он знает, что, отравляя себя и свою картину, теряет шансы на благополучие в своей жизни, на счастье положительное, настоящее, чистое. Но, снова и снова, будучи не в силах перебороть тягу, «растирает по холсту краски».

И теперь вот она — ангельски чистая дева, «маленькая бледная принцесса», для которой уже вырыта могила. Могила как символ такой любви, светоотступнической, порочной, смертельной. Но разочарованный в себе, в своей жизни и любви герой теперь даже рад, что «на двоих в ней достаточно места». Это означает, что любовь героя и героини хоть и злострастная, отравленная, но все-таки настоящая, взаимная, такая любовь, которая и в загробном бытие будет держать влюбленных вместе, как и на протяжении всего пройденного ими злострастного пути по «канату».

Автор: Олег Зверев

Интересно? Сохрани у себя на стенке!