Футурист, о котором вам не рассказывали

Почему Николай Моршен неизвестен в России?

Николай Моршен со своей характерно футуристской поэзией, мягко говоря, припозднился. В революционном 1917 году, когда Маяковский воспевал новую эру, а Северянин уже примерял эгофутуризм, он только родился.  Почетного места в учебниках литературы он  так и не занял хотя бы на том основании, что официально футуризм в России закончился, когда ему и 18 не было. Поэта без ниши, школы или течения втиснуть некуда, поэтому даже алчущие познания его знают далеко не всегда. А стоило бы.

Второй промах на пути к признанию своих заслуг в родном отечестве Моршен допустил, когда в 1943 г. переехал в Германию, а затем перебрался в Соединенные Штаты в 1950. То есть, к советской литературе или военной его тоже не отнести. Воинствующим эмигрантом с громким скандалом или славой за рубежом он опять же не был. В Википедии начертано, как проклятье: «Тридцать лет подряд преподавал русский язык».

Творчество Николая Моршена

Может быть, именно преподавание (популярной род деятельности среди постмодернистских авторов) помогло Моршену раскрывать потаенные связи между словами, которые легли в основу его неповторимого словотворчества. Поэт виртуозно раскрывает огромный творческий потенциал родного языка, выворачивая, скручивая и спаивая обычные фразы в невообразимых формах. В отношении его творчества часто употребляют фразу «паноптикум жанров». Это означает, что поэт экспериментировал с самыми диковинными размерами. Например, палиндром, верлибр, моностих и т.д. Свойственные футуристам графические шифры стихотворений Моршен совершенствует и добивается того, чтобы их поняли, но не утрачивает выигрышного эффекта ребуса. Рифмы неочевидны, их еще нужно разгадать: символы переводить в слова, иначе гармония разрушится и смысл ускользнет. Автор вплетает в свои творения даже геометрические знаки.

 «Парадоксальность и ироничность высказываний автора обнаруживают дистанцию между ним и происходящим в мире, скрывая его собственную позицию; это будит мысль читателя. Рифмы Моршена иногда в высшей степени необычны, что придаёт его поэзии особенную остроту» А.И. Грищенко «Идиостиль Николая Моршена»

Если вы наберете в поисковиках «Николай Моршен «, то наверняка увидите в вариантах запросов название его стихотворения «Белым по белому». Зима становится полноценной одушевленной героиней произведения. Художественное описание окружающего мира – типичная тема для литераторов, но у футуристов встречается нечасто. Причина в том, что будетляне вдохновлялись городом, его ускоряющейся скоростью, его машинным гулом, его дневной суетой и неоновой ночью. Они воспевали технический прогресс, а восхищение природой идет вразрез с этим принципом. Но Моршен — поэт реализовался  уже после того, как угасло течение, поэтому пишет самобытно и позволяет себе больше свободы в выборе тематики и средств ее выражения.

«Стремление раскрыть диалектику явлений, заставить звучать заново привычные слова приводит поэта (и чем дальше, тем больше) к разделению слов на слоги (свое-волье; под- над- без- вне- сверхсознанье; под-снежник, боли-голов, чаро-действо, благо-даря, оче-видным и т.п.) или образованию необычных новых словосочетаний («не водопад — а водокап, не травостой— а траволяг»; «дух птициановый»)» А.И. Грищенко «Идиостиль Николая Моршена»

Анализ стихотворения «Белым по белому»

«Зима пришла в суровости,
А принесла снежновости.
Всё поле снегом замело,
Белым-бело, мелым-мело
На поле снеголым-голо,
И над укрытой тропкою,
Над стёжкой неприметною,
Снегладкою, сугробкою,
Почти что беспредметною,
Туды-сюды, сюды-туды
Бегут снегалочьи следы,
Как зимниероглифы,
Снегипетские мифы.
В лесу дубы немногие,
Снеголые, снежногие.
Висят на каждой ёлочке
Снегвоздики, снеголочки.
И снеголовая сосна
Стоит прямее дротика.
Сугробовая тишина.
Снеграфика. Снеготика.

Изящное, легкое стихотворение без формул и цифр — эстетически выверенный словотворческий эксперимент, фонетика которого колется, как зимний мороз. Слова хрустят, как ледяная кромка. Чувство природы у поэта выражается даже на уровне звукописи. Словообразование – основа стихотворения. Обыкновенные наименования предметов и явлений, которые уже приелись в литературе, выглядят оригинально и приобретают новые смыслы.  «Зима» и «снег» в дуэте с другими языковыми единицами образуют интересные сочетания: зима в снеж-ливости;  снеголым-голо; стежка снегладкая, сугробная; дубы снеголые; на елочке снегвоздики, снеголочки; сугробовая тишина; снеграфика, снеготика; зимниероглифы.

Образное мышление автора и нетривиальные ассоциации рождают в воображении сказочные картины. Например, снеготика: резкие очертания зимней природы (сосульки, снежинки, заостренные ледяные осколки) напоминают готические соборы с вертикальными, тонкими деталями, устремляющимися вверх. «Зимниероглифы» — следы птицы на снегу превращаются тайные письмена, и после прочтения сложно выкинуть эти ассоциации из головы.

Простыми и легкими неологизмы кажутся лишь на первый взгляд. На самом же деле, рассматривать слова, скрещивая аналогичные их основы, чрезвычайно сложно, гораздо сложнее, чем рифмовать окончания и мнить себя первооткрывателем. Стихи Моршена и смотрятся свежее, чем многие работы современников. Взрослому человеку для такого насыщенного словотворчества необходимо мыслить с детской непосредственностью. Николай Моршен сумел отойти от напыщенности и пафоса поэзии тех лет, обращаясь к внутреннему ребенку, который не побоялся сделать опыт.  Именно поэтому футуризм в данном примере ничуть не сложен, даже наоборот, не примитивно прост.